Дети Беслана

Искала тему про Беслан , к сожалению не нашла. По ВВС была передача о детях Беслана. Нет слов.

В подвале своего дома семилетний Чермен пинает коробки с силой, неожиданной для ребенка такого нежного возраста и субтильной комплекции.

Его напряженное лицо выдает смятение, которое он испытывает.

Но когда мы садимся, чтобы поговорить, к Чермену возвращается спокойствие. Смотря мне прямо в глаза, он уверенно отвечает на мои вопросы.

«Бога нет. Есть вооруженные силы. Я верю в россию и наши вооруженные силы. Вот, во что я верил во время теракта», — говорит он.

Чермен — один из детей, переживших бесланскую трагедию.

Год спустя, похоже, он чувствует себя лучше. он снова стал играть в любимые компьютерные игры и гораздо чаще улыбается.

Но его воспоминания о событиях годичной давности по-прежнему ярки. Когда он говорит о них, становится ясно, что он по-прежнему испытывает боль:

«После первого взрыва пуля попала в гранату одного из террористов. они все были обвешаны гранатами. Он взорвался, и его мозги полетели прямо мне в лицо. Это было ужасно. Они были жирные и скользкие».

Если бы я был президентом, я бы приказал прислать ко мне террористов, и тогда я бы своими руками перерезал бы им горло

Чермен Бугулов
Во время штурма у чермена порвались барабанные перепонки. Врачи сказали ему, что его слух никогда полностью не восстановится. Чувствуется, что он смирился с этим вердиктом.

Гораздо тяжелее он ощущает другие утраты, которые его постигли: «я был внутри школы с моим лучшим другом олегом. Когда началась осада, мы пытались вместе убежать, но я его потерял. Потом я нашел рукав его свитера. Больше я его никогда не видел. Мне сказали, что олег погиб».

«Он был моим самым настоящим другом. Мне его очень не хватает. Если это можно было бы измерить в вольтах, то это было бы девять миллиардов вольт», — говорит чермен.

Его лицо снова становится напряженным.

«Я чувствую боль, но еще и ярость. С тех пор я хочу отомстить за смерть олега. Если бы я был президентом, я бы приказал прислать ко мне террористов, и тогда я бы своими руками перерезал бы им горло», — говорит он.

Сжигая террористов

В маленькой квартирке в одной из типичных безликих многоэтажек беслана девятилетняя лайма занимается рисованием.

на ее рисунке — вооруженный террорист в маске.

Я рисую террористов и сжигаю их ради всех детей, которые погибли в школе. Я хочу отомстить за убийство этих детей

Лайма Торчинова
Она делает несколько таких картинок, пока, наконец, не удовлетворяется результатом. Затем она берет рисунок в руки, рвет его на мелкие части и спичкой поджигает обрывки бумаги.

«Я рисую террористов и сжигаю их ради всех детей, которые погибли в школе. Я хочу отомстить за убийство этих детей», — говорит Лайма.

С момента ее спасения 3 сентября 2004 года за этим занятием она проводит почти каждый день.

«Достаточно никогда не будет. Невозможно отомстить до конца. Мне придется делать это всю жизнь за то, что они делали с нами эти три дня», — говорит Лайма.

Лайма оказалась в школе совершенно одна. Неожиданно она вытягивает что-то из-под блузки: «я нашла маленький крестик на полу в спортзале. Я его держала на себе все эти три дня. Он помог мне выжить».

«Мне приснилось однажды, что я бегу из школы и вижу детскую коляску. Я подбегаю к ней и вижу внутри саму себя. Я спросила у мамы, что это значит, она мне сказала: «ты заново родилась», — вспоминает Лайма. — Я решила, что это было мое второе рождение, когда я убежала из этого ада».

Bbc